Стихотворения

Очень люблю это...
* * *
Быть знаменитым некрасиво...
Быть знаменитым некрасиво.
Не это подымает ввысь.
Не надо заводить архива,
Над рукописями трястись.
Цель творчества самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.
Но надо жить без самозванства,
Так жить, что бы в конце концов
Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов.
И надо оставлять пробелы
В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
Отчеркивая на полях.
И окунаться в неизвестность,
И прятать в ней свои шаги,
Как прячется в тумане местность,
Когда в ней не видать ни зги.
Другие по живому следу
Пройдут твой путь за пядью пядь,
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать.
И должен ни единой долькой
Не отступаться от лица,
Но быть живым, живым и только,
Живым и только до конца.

Любить иных - тяжелый крест,
А ты прекрасна без извилин,
И прелести твоей секрет
Разгадке жизни равносилен.

Весною слышен шорох снов
И шелест новостей и истин.
Ты из семьи таких основ.
Твой смысл, как воздух, бескорыстен.

Легко проснуться и прозреть,
Словесный сор из сердца вытрясть
И жить, не засоряясь впредь,
Все это - не большая хитрость.

НЕЖНОСТЬ
Ослепляя блеском,
Вечерело в семь.
С улиц к занавескам
Подступала темь.
Люди - манекены,
Только страсть с тоской
Водит по Вселенной
Шарящей рукой.
Сердце под ладонью
Дрожью выдает
Бегство и погоню,
Трепет и полет.
Чувству на свободе
Вольно налегке,
Точно рвет поводья
Лошадь в мундштуке.

"...Кузькина мать - это мама Кузьмы
Кузя на маму глядит из тюрьмы
Горькая пьяница Кузькина мать
Если не веришь - могу показать"

Крест

"...Колонна предков и потомков
Шеренга сверстников моих..."

Мордовский пророк Кузьма Алексев (Кузька - мордовский бог)
“Нижегородский листок“ 1896, № 56, 27/2 с.3 (подвал).
(Повесть из истории мордовского народа Н.Новгород 1898.с.163)
Этот Кузька жил в лесу на реке Сережа, ловкий и хитрый, дурманил отсталую мордву. Остатки рва и вала, где он жил, недалеко от Терюшевского лесничества до сих пор видны. Мордва перестала верить в Кузьку и ходить на это “священное место“, а молодежные песни вспоминают его, прощаясь и с ним, и с его рвом, и с верой.
Трудно сказать, откуда же пошло выражение – Кузькина мать.
До сих пор в пограничных с мордвой селах сохранились кое-где мордовские обряды и обычаи: носят белые с красной вышивкой на рукавах, груди халаты (шушпуны). Так же и окончания слов: мы говорим – руками, граблями, снопами, ногами, а мордва тянет – рука-а-м, граблям, снопам, ногам…, что особенно заметно у граждан совхоза Новый Мир и других.

Не мог пройти мимо, чтобы не поправить поэта, готового показать Кузькину мать.

А может и такое:
"Есть версия, по которой Кузьмой называли проказливого и бестолкового домового.
А его невидимке-матушке отводили место обитания рядом с потопком — за печью.
Но, как считалось, уж если она покажется кому из проживающих в избе, то непременно напугает.

Если учесть старые военные дороги русских и татар, которые многим шли параллельно не без земель Арзамаса, то версия слухов, поверий и сказаний больше сносится к потокам несущим сотни тысяч голов.
Кроме того:
В воде жил - водяной бог и русалки.
В лесу - бог леса – Летший.
В каждой избе-свой бог-Домовой - “дедушка - домоведушка“.

Морозна ночь; все небо ясно;
Свѣтилъ небесныхъ дивный хоръ
Течетъ такъ тихо, такъ согласно...
Татьяна на широкій дворъ
Въ открытомъ платьицѣ выходитъ,
На мѣсяцъ зеркало наводитъ;
Но въ темномъ зеркалѣ одна
Дрожитъ печальная луна...
Чу... снѣгъ хруститъ... прохожій; дѣва
Къ нему на цыпочкахъ летитъ
И голосокъ ея звучитъ
Нѣжнѣй свирельнаго напѣва:
Какъ ваше имя? 30 Смотритъ онъ
И отвѣчаетъ: Агаѳонъ.

По русски однако.

Людмила Линдтроп

Вся жизнь, как мир..

И веря, всё в нём вечно,

Его не переделать под себя..

Весь мир, как жизнь..

И в ней всегда есть Нечто,

Что нас изменит.

Может быть не зря...
* * *
А.С.
Ты этим и поныне часто болен.

И вспоминаешь смерти "чёт- не чёт".

И просьбу паренька на поле боя:

"Ну, напишите,

кто-нибудь прочтёт!".



Снег Ленинграда и к весне не тает.

И бесконечен лун всех пересчёт..

И пишет, что "осталась только Таня",

Ребёнок...

.. может, кто прочтёт...



Не провести черту между надеждой

И горечью летящих мимо и лет.

И нет конца.И до сих пор безбрежны

Поля тоски и океаны бед.



И снова дирижёры - виртуозы

Играют свой концерт, не зная нот.

И, я прошу: " Пока ещё не поздно,

Ты напиши,

и кто-нибудь прочтёт!".



Как плакали, когда сдавали нервы,

Как жизнь любили те, кто уходил,

Шагая в ногу с контуром фанерным

По краю уже вырытых могил.



Как верилось, и как дышать хотелось,

Как от свободы не спалось порой.

Кого винить, что нам всё ближе к телу

Заношенных до дыр одежд покрой..

+1 Всё мировоззрение в восьми строчках.

Поляны рос предутренней зари,
Ещё не знают, что опять зимою,
Холодный воздух землю всю закроет
И заморозит капли изнутри.

Появится из будущей беды
Позёмка, что потащит за собою,
Замёрзшие снежинки над землёю..
И белые дороги, как бинты,

Вселяя и отчаянье, и страх,
Закрутятся, запутают, завертят,
Подальше - на границе сна и смерти.
И выбросят в снега их, впопыхах.

А летом снова за моим окном,
Повиснет стайка разноцветных капель,
Как будто дождь её нарочно вкрапил,
Чтоб познакомить с солнечным теплом.

********

Ещё не видно неба мая,
Но исчезает тень тоски.
Надеждам долг свой отдавая,
Из снега тянутся ростки,

Что миллиметр за миллиметром,
Отодвигая стынь ветров,
Преобразятся незаметно
В бутоны будущих цветов.

И ощущая в этом Бога,
На миг сошедшего с холста,
Почувствую воздушность слога,
Клестом взлетевшего с листа.

******

Тебя, выдумывая снова,
Запоминаю только взгляд,
Что с сотней дерзких бесенят,
Опоит сердце без спиртного

Возвратом призрачных идиллий
И ожиданьем дней иных,
В которых мы бы не делили
Одну разлуку на двоих,

Причастность душ к дождям весенним,
Причастье к тайнам алтаря…
А как же с ворохом сирени,
Что оборвали, втихаря?

******

Пока гуляет где-то солнце, нам не привыкнуть к холодам. И к инею внутри колодца, и к
замороженным следам в распутном цепком вязком снеге, что возвращает нас назад
к строкам не созданных элегий про розы, и про дивный сад, рассыпавший плоды
и листья под утро,холоднее льда, покрасившего белой кистью всё: от порога до гнезда
в хрустальной кроне бывшей вишни. И дальше,дальше до небес..
И если ты зимою выжил, так это чудо из чудес!

gandromur, :give_rose: очень созвучная мне поэзия...

Видимо мы поняли друг друга.Мне тоже.

Иосиф Бродский
Одиночество



Когда теряет равновесие

твое сознание усталое,

когда ступеньки этой лестницы

уходят из под ног,

как палуба,

когда плюет на человечество

твое ночное одиночество, --



ты можешь

размышлять о вечности

и сомневаться в непорочности

идей, гипотез, восприятия

произведения искусства,

и -- кстати -- самого зачатия

Мадонной сына Иисуса.



Но лучше поклоняться данности

с глубокими ее могилами,

которые потом,

за давностью,

покажутся такими милыми.

Да.

Лучше поклоняться данности

с короткими ее дорогами,

которые потом

до странности

покажутся тебе

широкими,

покажутся большими,

пыльными,

усеянными компромиссами,

покажутся большими крыльями,

покажутся большими птицами.



Да. Лучше поклонятся данности

с убогими ее мерилами,

которые потом до крайности,

послужат для тебя перилами

(хотя и не особо чистыми),

удерживающими в равновесии

твои хромающие истины

на этой выщербленной лестнице.



1959

Борис Пастернак

* * *
Кругом семенящейся ватой,
Подхваченной ветром с аллей,
Гуляет, как призрак разврата,
Пушистый ватин тополей.

А в комнате пахнет, как ночью
Болотной фиалкой. Бока
Опущенной шторы морочат
Доверье ночного цветка.

В квартире прохлада усадьбы.
Не жертвуя ей для бесед,
В разлуке с тобой и писать бы,
Внося пополненья в бюджет.

Но грусть одиноких мелодий
Как участь бульварных семян,
Как спущенной шторы бесплодье,
Вводящей фиалку в обман.

Ты стала настолько мне жизнью,
Что всё, что не к делу,— долой,
И вымыслов пить головизну
Тошнит, как от рыбы гнилой.

И вот я вникаю на ощупь
В доподлинной повести тьму.
Зимой мы расширим жилплощадь,
Я комнату брата займу.

В ней шум уплотнителей глуше,
И слушаться будет жадней,
Как битыми днями баклуши
Бьют зимние тучи над ней.
1931

ЗВЕЗДЫ ЛЕТОМ
Рассказали страшное,
Дали точный адрес.
Отпирают, спрашивают,
Движутся, как в театре.

Тишина, ты - лучшее
Из всего, что слышал.
Некоторых мучает,
Что летают мыши.

Июльской ночью слободы -
Чудно белокуры.
Небо в бездне поводов,
Чтоб набедокурить.

Блещут, дышат радостью,
Обдают сияньем,
На каком-то градусе
И меридиане.

Ветер розу пробует
Приподнять по просьбе
Губ, волос и обуви,
Подолов и прозвищ.

Газовые, жаркие,
Осыпают в гравий
Все, что им нашаркали,
Все, что наиграли.
Лето 1917

Бродский

Зачем опять меняемся местами,
зачем опять, всё менее нужна,
плывет ко мне московскими мостами
посольских переулков тишина?

И сызнова полет автомобильный
в ночи к полупустым особнякам,
как сызмала, о город нелюбимый,
к изогнутым и каменным цветам.

И веточки невидимо трясутся,
да кружится неведомо печаль:
унылое и легкое распутство,
отчужденности слабая печать.

Затем. Затем торопишься пожить.
Затем, что это юмор неуместный,
затем, что наши головы кружит
двадцатый век, безумное спортсменство.

Но, переменным воздухом дыша,
бесславной маяты не превышая,
служи свое, опальная душа,
короткие дела не совершая.

Меняйся, жизнь. Меняйся хоть извне
на дансинги, на Оперу, на воды;
заутреней -- на колокол по мне;
безумием -- на платную свободу.

Ищи, ищи неславного венка,
затем, что мы становимся любыми,
всё менее заносчивы пока
и потому всё более любимы.

******

Кто к минувшему глух
и к грядущему прост,
устремляет свой слух
в преждевременный рост.
Как земля, как вода
под небесною мглой,
в каждом чувстве всегда
сила жизни с иглой.

И невольным объят
страхом, вздрогнет, как мышь,
тот, в кого ты свой взгляд устремишь,
из угла устремишь.

Засвети же свечу
на краю темноты.
Я увидеть хочу
то, что чувствуешь ты.
В этом доме ночном,
где скрывает окно,
словно скатерть с пятном,
темноты полотно.

Ставь на скатерть стакан,
чтоб он вдруг не упал,
чтоб сквозь стол-истукан,
словно соль проступал,
незаметный в окне,
ослепительный путь --
будто льется вино
и вздымается грудь.

Ветер, ветер пришел,
шелестит у окна,
укрывается стол
за квадрат полотна,
и трепещут цветы
у него позади,
на краю темноты,
словно сердце в груди.

И чернильная тьма
наступает опять,
как движенье ума
отметается вспять,
и сиянье звезды
на латуни осей
глушит звуки езды
на дистанции всей.

Улыбнуло.

Лучшее Стихотворение Всех Времен и Народов

Погулять Вышел

Ты - лучшая!
Я люблю тебя !
И у нас будут дети,
дом, работа и счастье...


© Copyright: Погулять Вышел, 2009
Свидетельство о публикации №2912210546

Кристина Петрова
Не заплакала – засмеялась,
Властно очи вонзая в смелость;
И неслышно за мной шаталась
Полупьяная ночи зрелость.

Облетая венки мыслей
И бетонные серые склепы,
Тихо плакало жизни быстрой
Увядавшее в снах лето.

И ни слова в глазах светлых,
И нависла грозой нежность:
Переменчивы души смертных
Перед выходом в бесконечность.

Ирина Фетисова-Мюллерсон

дождь ли, снег ли на дворе –
нелюдимо…
мне тоскливо в декабре –
счастье – мимо…
туз флиртует козырной –
с Дамой Крести,
а шестёрки – мне одной –
честь по чести…
прочь колоду за окно –
разлетится
с белым снегом заодно –
белой птицей…
пусть поплачу, ну и что ж –
будто вьюга...
как прожить, не разберёшь –
друг без друга…
виноват - не виноват –
нет мне дела,
жизнь запишется в приват –
как хотела…
пусть алеют снегири –
в белоснежье…
номер вспомнив, набери… –
он же прежний…

4 декабря 2011

музыка к стихам от автора.

*****

Расплакался дождь городской по ночным переулкам,
Хлестал и хлестал по асфальту, как всадник коня,
Стучал барабаном по крышам надрывно и гулко –
Быстрее, быстрее, как будто кого догонял.

Стучи, громыхай – мне с тобой сочинять веселее,
Водою залей, словно пьяница душу, – окно,
Как русская баба, тебя от души пожалею –
Теперь до утра мне уже не заснуть всё равно.

Сейчас на земле никого нет роднее и ближе,
Лишь только стекло отделяет мой мир от тебя,
Ты верной собакой окно моё лижешь и лижешь,
Но мне за тобою не видно красот октября.

В ночи фонари, словно солнышки, светят сквозь тучи,
За слоем воды размывается их силуэт,
Давай-ка мелодию осени вместе разучим
И после когда-нибудь вспомним ночной тет-а-тет...

отсюда.

Борычев Алексей

Лови полночных мотыльков
В сачок луны, не забывая,
Что где-то очень далеко
Ещё горит звезда живая,

Ещё поёт лучами даль,
Где обратима бесконечность,
И на губах горчит миндаль
Простого слова «человечность».

На сквозняках запретных чувств
Легко – ты знаешь – простудиться,
И я одной тобой лечусь,
Глотая пламя, как водицу.

И в небеса твои иду,
За облака держась неловко,
И – то срываюсь, на беду,
То – обретаю вновь сноровку…

Пускай летучи декабри,
И под крылом уносят время, –
На снежных птиц ты не смотри,
Лети по лучику мгновенья!

Полёт закончен? Ну и пусть.
Ведь ты для неба не чужая.
И я тебе тобой учусь,
Твои полёты воскрешая.

(с) Борычев Алексей

:good: класс!

Александр Дольский

Женщины есть только двух категорий...

Женщины есть только двух категорий:
Женщины ждущие,
И те, кого ждут.
Если бы мысли было слышно
Людям на счастье, а может на горе
Задохнулись бы улицы в женском хоре,
Молящем о любви,
Затихающим где-то вдали,
Звенящим и там и тут.
Так что, на самом деле,
Все женщины ждут
И те, которых ждут.

*****

Февраль

Задумался о прозе зимы простых картин,
А ветки на березе - как руки балерин.
И грач на белом блюде, как дуло у виска.
Откуда же, откуда такая вот тоска?

Опять в душе больница, где лечатся грехи,
Под простынями лица лежат бухим-бухи.
И бродит по палатам, имея глупый вид
Несчастный ординатор, седой усталый Стыд.

Немытая посуда - часть тучки да леска,
Откуда же, откуда такая вот тоска?
Задача на кручину решается века,
Имеет ли причину нормальная тоска?

Задумался о прозе зимы простых картин,
А ветки на березе - как руки балерин.

******
Сны

Не спрашивай меня о том,
Что вижу я во снах текучих.
Они как рана за бинтом,
Как солнце за огромной тучей.
Все сны мои, скажу одно,
Уносят времени неволю,
Как золотистое вино,
Как ветер в бесконечном поле.

Сны, сны, сны,
Черно-белые - грустны,
В облаках, летящих низко
Лица недругов и близких.
И мерцающие мысли,
И блуждающие искры.
Как туманны, неясны
Сны, сны, сны.

Порою сны звучат во мне
Как песни древние отчизны.
Живу, как в непонятном сне,
И вижу, сны в реальной жизни.
Сны, сны, сны,
Золотисты и красны.
Голубыми журавлями,
Над зелеными полями,
Сны летят над тополями,
Смотрят спящие земляне
Пьесы вечной новизны.
Сны, сны, сны.

В пространстве я свободен там,
Икаром в небесах парю я,
Диктую форму я цветам,
С далеким детством говорю я.
Сны, сны, сны,
За виденьями войны
Снится мне другое детство,
Без болезней и без бедствий.
Как доступно это средство -
Полетать и оглядеться
Переулками весны.
Сны, Сны, Сны.

Спящий ангел

Ангел уснул.

Тише, ветер!

Нежную головку -

Мне на плечо,

Ангел уснул.

Ночь. Третий…

Остановите

Времени счёт!

Остановите

Дыхание ночи,

Выключите в небе

Лампу луны.

Ангелы спят

Чутко очень,

Ангелам снятся

Цветные сны…

Мой

ангел

уснул…

Вот и осени песенка спета,
Холодает с лихой быстротой.
Тепловозы, возившие лето,
Отошли на законный отстой.

Неизменные холодновозы
Моросящие тянут дожди,
Перевозка трескучих морозов
В разнарядке у них впереди.

Не беда, отзимуем привычно -
Ночи длинные, долгие сны...
Открывает декабрь кавычки
Перед словом - ЗИМА - до весны…