Стихотворения

Тема в разделе "Книжная полка", создана пользователем hopewell, 23 янв 2009.

  1. hopewell
    Оффлайн

    hopewell Новичок

    Credit:
    $856,00
    Book Reviews:
    0
    Давид Самойлов

    БЕЛЫЕ СТИХИ
    (Рембо в Париже)

    Рано утром приходят в скверы
    Одинокие злые старухи,
    И скучающие рантьеры
    На скамейках читают газеты.
    Здесь тепло, розовато, влажно,
    Город заспан, как детские щеки.
    На кирпично-красных площадках
    Бьют пожарные струи фонтанов,
    И подстриженные газоны
    Размалеваны тенью и солнцем.

    В это утро по главной дорожке
    Шел веселый и рыжий парень
    В желтовато-зеленой ковбойке.
    А за парнем шагала лошадь.
    Эта лошадь была прекрасна,
    Как бывает прекрасна лошадь -
    Лошадь розовая и голубая,
    Как дессу незамужней дамы,
    Шея - словно рука балерины,
    Уши - словно чуткие листья,
    Ноздри - словно из серой замши,
    И глаза азиатской рабыни.

    Парень шел и у всех газировщиц
    Покупал воду с сиропом,
    А его белоснежная лошадь
    Наблюдала, как на стакане
    Оседает озон с сиропом.
    Но, наверно, ей надоело
    Наблюдать за веселым парнем,
    И она отошла к газону
    И, ступив копытом на клумбу,
    Стала кушать цветы и листья,
    Выбирая, какие получше.
    - Кыш!- воскликнули все рантьеры.
    - Брысь!- вскричали злые старухи. -
    Что такое - шляется лошадь,
    Нарушая общий порядок!-
    Лошадь им ничего не сказала,
    Поглядела долго и грустно
    И последовала за парнем.

    Вот и все - ничего не случилось,
    Просто шел по улице парень,
    Пил повсюду воду с сиропом,
    А за парнем шагала лошадь...

    Это странное стихотворенье
    Посвящается нам с тобою.
    Мы с тобой в чудеса не верим,
    Оттого их у нас не бывает...
    1958

    Анна Ахматова

    Это просто, это ясно,
    Это всякому понятно,
    Ты меня совсем не любишь,
    Не полюбишь никогда.
    Для чего же так тянуться
    Мне к чужому человеку,
    Для чего же каждый вечер
    Мне молиться за тебя?
    Для чего же, бросив друга
    И кудрявого ребенка,
    Бросив город мой любимый
    И родную сторону,
    Черной нищенкой скитаюсь
    По столице иноземной?
    О, как весело мне думать,
    Что тебя увижу я!

    Семен Ботвинник В том городе, не верящем слезам.
    В том городе, не верящем слезам,
    Есть женщина - она слезам не верит.
    Она тебя
    Спокойным взглядом смерит:
    Сам полюбил - расплачивайся сам.

    Та женщина
    Все в прошлое глядит -
    Оно ей крепко крылья изломало...
    Что сделаешь, ее щадили мало.
    Так и она тебя не пощадит.

    Той женщине совсем непросто жить,
    Задумчивой,
    На лунный сноп похожей...
    Случайный, заблудившийся прохожий,
    Ты сам-то
    Что ей можешь предложить?

    Сам полюбил, расплачивайся сам.
    Она глядит спокойными глазами -
    А ночью плачет горькими слезами
    В том городе, не верящем слезам.
  2. Pjanaja_Macha
    Оффлайн

    Pjanaja_Macha Новичок

    Credit:
    $729,00
    Book Reviews:
    0
    Да, здорово. Вот, одно из моих любимых:
    Н.Гумилев. Гиена

    Над тростником медлительного Нила,
    Где носятся лишь бабочки да птицы,
    Скрывается забытая могила
    Преступной, но пленительной царицы.

    Ночная мгла несет свои обманы,
    Встает луна, как грешная сирена,
    Бегут белесоватые туманы,
    И из пещеры крадется гиена.

    Её стенанья яростны и грубы,
    Её глаза зловещи и унылы,
    И страшны угрожающие зубы
    На розоватом мраморе могилы.

    "Смотри, луна, влюблённая в безумных,
    Смотрите, звезды, стройные виденья,
    И темный Нил, владыка вод бесшумных,
    И бабочки, и птицы, и растенья.

    Смотрите все, как шерсть моя дыбится,
    Как блещут взоры злыми огоньками,
    Не правда ль, я такая же царица,
    Как та, что спит под этими камнями?

    В ней билось сердце, полное изменой,
    Носили смерть изогнутые брови,
    Она была такою же гиеной,
    Она, как я, любила запах крови".

    По деревням собаки воют в страхе,
    В домах рыдают маленькие дети,
    И хмурые хватаются феллахи
    За длинные безжалостные плети.
  3. hopewell
    Оффлайн

    hopewell Новичок

    Credit:
    $856,00
    Book Reviews:
    0
    Александр Блок


    * * *
    Она пришла с мороза,
    Раскрасневшаяся,
    Наполнила комнату
    Ароматом воздуха и духов,
    Звонким голосом
    И совсем неуважительной к занятиям
    Болтовней.

    Она немедленно уронила на пол
    Толстый том художественного журнала,
    И сейчас же стало казаться,
    Что в моей большой комнате
    Очень мало места.

    Всё это было немножко досадно
    И довольно нелепо.
    Впрочем, она захотела,
    Чтобы я читал ей вслух "Макбета".

    Едва дойдя до пузырей земли,
    О которых я не могу говорить без волнения,
    Я заметил, что она тоже волнуется
    И внимательно смотрит в окно.

    Оказалось, что большой пестрый кот
    С трудом лепится по краю крыши,
    Подстерегая целующихся голубей.

    Я рассердился больше всего на то,
    Что целовались не мы, а голуби,
    И что прошли времена Паоло и Франчески.
    6 февраля 1908
  4. hopewell
    Оффлайн

    hopewell Новичок

    Credit:
    $856,00
    Book Reviews:
    0
    Марина Цветаева - Мореплаватель

    Закачай меня, звездный челн!
    Голова устала от волн!

    Слишком долго причалить тщусь,
    Голова устала от чувств:

    Гимнов - лавров - героев - гидр, --
    Голова устала от игр!

    Положите меж трав и хвой, --
    Голова устала от войн...

    12 июня 1923
  5. Pjanaja_Macha
    Оффлайн

    Pjanaja_Macha Новичок

    Credit:
    $729,00
    Book Reviews:
    0
    А.Рембо
    Пьяный корабль

    В стране бесстрастных рек спускаясь по теченью,
    хватился я моих усердных бурлаков:
    индейцы ярые избрали их мишенью,
    нагими их сковав у радужных столбов.

    Есть много кораблей, фламандский хлеб везущих
    и хлопок английский,-- но к ним я охладел.
    Когда прикончили тех пленников орущих,
    открыли реки мне свободнейший удел.

    И я,-- который был, зимой недавней, глуше
    младенческих мозгов,-- бежал на зов морской,
    и полуостровам, оторванным от суши,
    не знать таких боев и удали такой.

    Был штормом освящен мой водный первопуток.
    Средь волн, без устали влачащих жертв своих,
    протанцевал и я, как пробка, десять суток,
    не помня глупых глаз огней береговых.

    Вкусней, чем мальчику плоть яблока сырая,
    вошла в еловый трюм зеленая вода,
    меня от пятен вин и рвоты очищая
    и унося мой руль и якорь навсегда.

    И вольно с этих пор купался я в поэме
    кишащих звездами лучисто-млечных вод,
    где, очарованный и безучастный, время
    от времени ко дну утопленник идет,

    где, в пламенные дни, лазурь сквозную влаги
    окрашивая вдруг, кружатся в забытьи,--
    просторней ваших лир, разымчивее браги,--
    туманы рыжие и горькие любви.

    Я знаю небеса в сполохах, и глубины,
    и водоверть, и смерч, покой по вечерам,
    рассвет восторженный, как вылет голубиный,
    и видел я подчас, что мнится морякам;

    я видел низких зорь пятнистые пожары,
    в лиловых сгустках туч мистический провал,
    как привидения из драмы очень старой,
    волнуясь чередой, за валом веял вал,

    я видел снежный свет ночей зеленооких,
    лобзанья долгие медлительных морей,
    и ваш круговорот, неслыханные соки,
    и твой цветной огонь, о фосфор-чародей!

    По целым месяцам внимал я истерии
    скотоподобных волн при взятии скалы,
    не думая о том, что светлые Марии
    могли бы обуздать бодливые валы.

    Уж я ль не приставал к немыслимой Флориде,--
    где смешаны цветы с глазами, с пестротой
    пантер и тел людских и с радугами, в виде
    натянутых вожжей над зеленью морской!

    Брожения болот я видел,-- словно мрежи,
    где в тине целиком гниет левиафан,
    штиль и крушенье волн, когда всю даль прорежет
    и опрокинется над бездной ураган.

    Серебряные льды, и перламутр, и пламя,
    коричневую мель у берегов гнилых,
    где змеи тяжкие, едомые клопами,
    с деревьев падают смолистых и кривых.

    Я б детям показал огнистые созданья
    морские,-- золотых, певучих этих рыб.
    Прелестной пеною цвели мои блужданья,
    мне ветер придавал волшебных крыл изгиб.

    Меж полюсов и зон устав бродить без цели,
    порой качался я нежнее. Подходил
    рой теневых цветов, присоски их желтели,
    и я как женщина молящаяся был,--

    пока, на палубе колыша нечистоты,
    золотоглазых птиц, их клики, кутерьму,
    я плыл, и сквозь меня, сквозь хрупкие пролеты,
    дремотно пятился утопленник во тьму.

    Но я, затерянный в кудрях травы летейской,
    я, бурей брошенный в эфир глухонемой,
    шатун, чьей скорлупы ни парусник ганзейский,
    ни зоркий монитор не сыщет под водой,--

    я, вольный и живой, дымно-лиловым мраком
    пробивший небеса, кирпичную их высь,
    где б высмотрел поэт все, до чего он лаком,--
    лазури лишаи и солнечную слизь,--

    я, дикою доской в трескучих пятнах ярких
    бежавший средь морских изогнутых коньков,
    когда дубинами крушило солнце арки
    ультрамариновых июльских облаков,--

    я, трепетавший так, когда был слышен топот
    Мальстромов вдалеке и Бегемотов бег,
    паломник в синеве недвижной,-- о, Европа,
    твой древний парапет запомнил я навек!

    Я видел звездные архипелаги! Земли,
    приветные пловцу, и небеса, как бред.
    Не там ли, в глубине, в изгнании ты дремлешь,
    о, стая райских птиц, о, мощь грядущих лет?

    Но, право ж, нету слез. Так безнадежны зори,
    так солнце солоно, так тягостна луна.
    Любовью горькою меня раздуло море...
    Пусть лопнет остов мой! Бери меня, волна!

    Из европейских вод мне сладостна была бы
    та лужа черная, где детская рука,
    средь грустных сумерек, челнок пускает слабый,
    напоминающий сквозного мотылька.

    О, волны, не могу, исполненный истомы,
    пересекать волну купеческих судов,
    победно проходить среди знамен и грома
    и проплывать вблизи ужасных глаз мостов.
  6. hopewell
    Оффлайн

    hopewell Новичок

    Credit:
    $856,00
    Book Reviews:
    0
    Николай Гумилев

    ЖИРАФ

    Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
    И руки особенно тонки, колени обняв.
    Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
    Изысканный бродит жираф.

    Ему грациозная стройность и нега дана,
    И шкуру его украшает волшебный узор,
    С которым равняться осмелится только луна,
    Дробясь и качаясь на влаге широких озер.

    Вдали он подобен цветным парусам корабля,
    И бег его плавен, как радостный птичий полет.
    Я знаю, что много чудесного видит земля,
    Когда на закате он прячется в мраморный грот.

    Я знаю веселые сказки таинственных стран
    Про чёрную деву, про страсть молодого вождя,
    Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
    Ты верить не хочешь во что-нибудь кроме дождя.

    И как я тебе расскажу про тропический сад,
    Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.
    Ты плачешь? Послушай... далёко, на озере Чад
    Изысканный бродит жираф.
    <Сентябрь 1907>, Париж
  7. hopewell
    Оффлайн

    hopewell Новичок

    Credit:
    $856,00
    Book Reviews:
    0
    Владимир Маяковский

    ЛИЛИЧКА!
    Вместо письма

    Дым табачный воздух выел.
    Комната -
    глава в крученыховском аде.
    Вспомни -
    за этим окном
    впервые
    руки твои, исступленный, гладил.
    Сегодня сидишь вот,
    сердце в железе.
    День еще -
    выгонишь,
    можешь быть, изругав.
    В мутной передней долго не влезет
    сломанная дрожью рука в рукав.
    Выбегу,
    тело в улицу брошу я.
    Дикий,
    обезумлюсь,
    отчаяньем иссечась.
    Не надо этого,
    дорогая,
    хорошая,
    дай простимся сейчас.
    Все равно
    любовь моя -
    тяжкая гиря ведь -
    висит на тебе,
    куда ни бежала б.
    Дай в последнем крике выреветь
    горечь обиженных жалоб.
    Если быка трудом уморят -
    он уйдет,
    разляжется в холодных водах.
    Кроме любви твоей,
    мне
    нету моря,
    а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
    Захочет покоя уставший слон -
    царственный ляжет в опожаренном песке.
    Кроме любви твоей,
    мне
    нету солнца,
    а я и не знаю, где ты и с кем.
    Если б так поэта измучила,
    он
    любимую на деньги б и славу выменял,
    а мне
    ни один не радостен звон,
    кроме звона твоего любимого имени.
    И в пролет не брошусь,
    и не выпью яда,
    и курок не смогу над виском нажать.
    Надо мною,
    кроме твоего взгляда,
    не властно лезвие ни одного ножа.
    Завтра забудешь,
    что тебя короновал,
    что душу цветущую любовью выжег,
    и суетных дней взметенный карнавал
    растреплет страницы моих книжек...
    Слов моих сухие листья ли
    заставят остановиться,
    жадно дыша?

    Дай хоть
    последней нежностью выстелить
    твой уходящий шаг.
    26 мая 1916, Петроград
    Владимир Маяковский. Лирика.
    Москва, "Художественная Литература", 1967.
  8. Семен Кузьмич
    Оффлайн

    Семен Кузьмич Новичок

    Credit:
    $1.532,01
    Book Reviews:
    0
    Владимир Набоков

    Я думаю о ней, о девочке, о дальней,
    и вижу белую кувшинку на реке,
    и реющих стрижей, и в сломанной купальне
    стрекозку на доске.

    Там, там встречались мы и весело оттуда
    пускались странствовать по шепчущим лесам,
    где луч в зеленой мгле являл за чудом чудо,
    блистая по листам.

    Мы шарили во всех сокровищницах Божьих,
    мы в ивовом кусте отыскивали с ней
    то лаковых жучков, то гусениц, похожих
    на шахматных коней.

    И ведали мы все тропинки дорогие,
    и всем березонькам давали имена,
    и младшую из них мы назвали: Мария
    святая Белизна.

    О Боже! Я готов за вечными стенами
    неисчислимые страданья восприять,
    но дай нам, дай нам вновь под теми деревцами
    хоть миг, да постоять.

    1917-1922 гг.
  9. Letnab
    Оффлайн

    Letnab Новичок

    Credit:
    $3,00
    Book Reviews:
    0
    И все-таки - Скифы!

    <div align="right">Панмонголизм! Хоть имя дико
    Но мне ласкает слух оно.
    Владимир Соловьев</div>


    А.Блок.

    Скифы

    Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.
    Попробуйте, сразитесь с нами!
    Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы,
    С раскосыми и жадными очами!

    Для вас - века, для нас - единый час.
    Мы, как послушные холопы,
    Держали щит меж двух враждебных рас
    Монголов и Европы!

    Века, века ваш старый горн ковал
    И заглушал грома' лавины,
    И дикой сказкой был для вас провал
    И Лиссабона, и Мессины!

    Вы сотни лет глядели на Восток,
    Копя и плавя наши перлы,
    И вы, глумясь, считали только срок,
    Когда наставить пушек жерла!

    Вот - срок настал. Крылами бьет беда,
    И каждый день обиды множит,
    И день придет - не будет и следа
    От ваших Пестумов, быть может!

    О старый мир! Пока ты не погиб,
    Пока томишься мукой сладкой,
    Остановись, премудрый, как Эдип,
    Пред Сфинксом с древнею загадкой!

    Россия - Сфинкс! Ликуя и скорбя,
    И обливаясь черной кровью,
    Она глядит, глядит, глядит в тебя
    И с ненавистью, и с любовью!..

    Да, так любить, как любит наша кровь,
    Никто из вас давно не любит!
    Забыли вы, что в мире есть любовь,
    Которая и жжет, и губит!

    Мы любим все - и жар холодных числ,
    И дар божественных видений,
    Нам внятно все - и острый галльский смысл,
    И сумрачный германский гений...

    Мы помним все - парижских улиц ад,
    И венецьянские прохлады,
    Лимонных рощ далекий аромат,
    И Кельна дымные громады...

    Мы любим плоть - и вкус ее, и цвет,
    И душный, смертный плоти запах...
    Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
    В тяжелых, нежных наших лапах?

    Привыкли мы, хватая под уздцы
    Играющих коней ретивых,
    Ломать коням тяжелые крестцы
    И усмирять рабынь строптивых...

    Придите к нам! От ужасов войны
    Придите в мирные объятья!
    Пока не поздно - старый меч в ножны,
    Товарищи! Мы станем - братья!

    А если нет - нам нечего терять,
    И нам доступно вероломство!
    Века, века - вас будет проклинать
    Больное позднее потомство!

    Мы широко по дебрям и лесам
    Перед Европою пригожей
    Расступимся! Мы обернемся к вам
    Своею азиатской рожей!

    Идите все, идите на Урал!
    Мы очищаем место бою
    Стальных машин, где дышит интеграл,
    С монгольской дикою ордою!

    Но сами мы - отныне вам не щит,
    Отныне в бой не вступим сами,
    Мы поглядим, как смертный бой кипит,
    Своими узкими глазами.

    Не сдвинемся, когда свирепый гунн
    В карманах трупов будет шарить,
    Жечь города, и в церковь гнать табун,
    И мясо белых братьев жарить!..

    В последний раз - опомнись, старый мир!
    На братский пир труда и мира,
    В последний раз на светлый братский пир
    Сзывает варварская лира!

    30 января 1918
  10. Lonegun
    Оффлайн

    Lonegun Новичок

    Credit:
    $0,00
    Book Reviews:
    0
    ПЕТР БОРОВИКОВ
    Родился 14.12.68 г. - Умер 28.08.07
    г. Смоленск
    (Впервые прочитал в книжке, которую он подарил нашему общему другу...)

    Владимиру Чертогу

    Под новый год за тридевять земель
    я в лабиринте улиц незнакомых,
    зайдя в тупик, тяну сухой коктейль
    под мерные варганы насекомых.
    Тупик надежней, нежели наш путь
    от круглой люльки до квадратной койки,
    тем более, что места отдохнуть
    нет более приятней, чем у стойки
    в забытом богом баре. Поделом
    тебе лжецу нашептывает кто-то
    как за расколотым стеклом
    сползает дней минувших позолота

    Меня никто не ждет сейчас.
    Вокруг - ночной би-боп, чужие силуэты,
    мне нечего здесь делать, Барру Брук,
    вне класики вращается Сиэтл.
    На утро лабиринт в параличе.
    Снег моросит. И не расслышать лая
    бульдогов, стерегущих в кумаче
    пришествие Святого Николая.
    Пей, черномазый мальчик, мутный скотч
    и обжигай табачным дымом связки.
    Мои стихи усиливают краски,
    которыми располагает ночь.
  11. Семен Кузьмич
    Оффлайн

    Семен Кузьмич Новичок

    Credit:
    $1.532,01
    Book Reviews:
    0
    Из раннего Николая Тихонова (потом, в 1930-е годы, к сожалению, потерял свой дар, стал безликим советским поэтом).
    Пишу по памяти. Так что не обессудьте за точность всех букв и знаков.

    Мы разучились нищим подавать,
    Дышать над морем высотой соленой,
    Встречать зарю и в лавках покупать
    За медный мусор золото лимонов.

    Случайно к нам приходят корабли,
    И рельсы груз приносят по привычке.
    Пересчитай людей моей земли,
    И сколько мертвых встанет в перекличке.

    Но всем торжественно пренебрежем!
    Нож сломанный в работе не годится.
    Но этим черным, сломанным ножом
    Разрезаны бессмертные страницы.

    Строку "за медный мусор золото лимонов" - считаю одной из лучших в отечественной поэзии.
  12. MARIJaprosto MARIJa
    Оффлайн

    MARIJaprosto MARIJa Новичок

    Credit:
    $0,00
    Book Reviews:
    0
    Очень люблю Цветаеву..В поем понятии одна из немногих ИСТИННЫХ ЖЕНЩИН.

    Вот это одно из самых любимых и РЕЗОНИРУЮЩИХ со мной. А Романс просто бесподобный...

    Под лаской плюшевого пледа
    Вчерашний вызываю сон.
    Что это было? — Чья победа? —
    Кто побежден?

    Всё передумываю снова,
    Всем перемучиваюсь вновь.
    В том, для чего не знаю слова,
    Была ль любовь?

    Кто был охотник? — Кто — добыча?
    Всё дьявольски-наоборот!
    Что понял, длительно мурлыча,
    Сибирский кот?

    В том поединке своеволий
    Кто, в чьей руке был только мяч?
    Чье сердце — Ваше ли, мое ли
    Летело вскачь?

    И все-таки — что ж это было?
    Чего так хочется и жаль?
    Так и не знаю: победила ль?
    Побеждена ль?

    Еще из Белянина пару тех, что запали и помню наизусть... За точность тоже не ручаюсь

    Я всё теперь приму наполовину.
    И, на полсердца наложив печать,
    На полувзгляд и полувыстрел в спину
    Полуулыбкой буду отвечать.
    Полуобман приму на полуверу,
    Полуогонь приму на полдуши,
    На полбеды отвечу полумерой
    И буду скромно доживать в тиши.
    Помилуй бог! Как просто и спокойно!
    Не надо только принимать всерьез
    Обиду, подлость, травлю или бойню,
    А также мир надежд, ошибок, грез...
    Я буду жить с полухолодной кровью
    И ждать багряных листьев к сентябрю.
    Я полупьян твоей полулюбовью
    И полуверю в то, что говорю

    _____________________


    Полуулыбка, полувзгляд,
    Полузабытое мгновенье...
    Полувосход, полузакат,
    Быль утопает в сновиденьи...
    Полумечта полусвоя
    К полуХристу полуИуде.
    Полуживут полулюбя
    Полупустые полулюди...
    И полуистиной полна
    Струна, ведущая к победе.
    Полутрезва, полупьяна
    Жизнь проповедует и бредит...
  13. Семен Кузьмич
    Оффлайн

    Семен Кузьмич Новичок

    Credit:
    $1.532,01
    Book Reviews:
    0
    Еще несколько стихотворений любимого Владимира Набокова.

    Владимир Набоков


    Расстрел

    Бывают ночи: только лягу,
    в Россию поплывет кровать:
    и вот ведут меня к оврагу,
    ведут к оврагу убивать.

    Проснусь, и в темноте, со стула,
    где спички и часы лежат,
    в глаза, как пристальное дуло,
    глядит горящий циферблат.

    Закрыв руками грудь и шею, –
    вот-вот сейчас пальнет в меня –
    я взгляда отвести не смею
    от круга тусклого огня.

    Оцепенелого сознанья
    коснется тиканье часов,
    благополучного изгнанья
    я снова чувствую покров.

    Но сердце, как бы ты хотело,
    чтоб это вправду было так:
    Россия, звезды, ночь расстрела
    и весь в черемухах овраг.

    1927
    Берлин



    К России

    Отвяжись, я тебя умоляю!
    Вечер страшен, гул жизни затих.
    Я беспомощен. Я умираю
    от слепых наплываний твоих.

    Тот, кто вольно отчизну покинул,
    волен выть на вершинах о ней,
    но теперь я спустился в долину,
    и теперь приближаться не смей.

    Навсегда я готов затаиться
    и без имени жить. Я готов,
    чтоб с тобой и во снах не сходиться,
    отказаться от всяческих снов;

    обескровить себя, искалечить,
    не касаться любимейших книг,
    променять на любое наречье
    все, что есть у меня, – мой язык.

    Но зато, о Россия, сквозь слезы,
    сквозь траву двух несмежных могил,
    сквозь дрожащие пятна березы,
    сквозь все то, чем я смолоду жил,

    дорогими слепыми глазами
    не смотри на меня, пожалей,
    не ищи в этой угольной яме,
    не нащупывай жизни моей!

    Ибо годы прошли и столетья,
    и за горе, за муку, за стыд, –
    поздно, поздно! – никто не ответит
    и душа никому не простит.

    1939
    Париж



    * * *
    Санкт-Петербург – узорный иней,
    ex libris беса, может быть,
    но дивный… Ты уплыл, и ныне
    мне не понять и не забыть.

    Мой Пушкин бледной ночью, летом,
    сей отблеск объяснял своей
    Олениной, а в пенье этом
    сквозная тень грядущих дней.

    И ныне: лепет любопытных,
    прах, нагота, крысиный шурк
    в книгохранилищах гранитных;
    и ты уплыл, Санкт-Петербург.

    И долетая сквозь туманы
    с воздушных площадей твоих,
    меня печалит музы пьяной
    скуластый и осипший стих.

    25 сентября 1923
    Берлин
  14. mihalev
    Оффлайн

    mihalev Новичок

    Credit:
    $797,00
    Book Reviews:
    0
    Чернила

    И стало вдруг невыносимо,
    Хотя и не вдруг, а как-то
    Постепенно овладевая
    Проникая всё глубже и глубже
    Растекаясь пятном чернильным
    Заполняя до самого края
    Заставляя скорее сдаться
    И покорно идти навстречу

    Не видно конца и края
    Не слышно сторонних звуков
    Лишь тёмным пятном наползает
    Желание вскинуть руки
    В защитном каком-то жесте
    Но сил нет и нет терпенья
    Лишь хочется поскорее
    Дождаться успокоенья
  15. hopewell
    Оффлайн

    hopewell Новичок

    Credit:
    $856,00
    Book Reviews:
    0
    М.Цветаева
    ***
    переселенцами –
    в какой Нью-Йорк?
    Вражду вселенскую
    Взвалив на горб –

    Ведь и медведи мы!
    Ведь и татары мы!
    Вшами изъедены
    Идем – с пожарами!

    Покамест – в долг еще!
    А там, из тьмы –
    Сонмы и полчища
    Таких, как мы.

    Полураскосая
    Стальная щель.
    Дикими космами
    От плеч – метель.

    - Во имя Господа!
    Во имя разума! –
    Ведь и короста мы,
    Ведь и проказа мы!

    Волчьими искрами
    Сквозь вьюжный мех –
    Звезда российская:
    Противу всех!

    Отцеубийцами –
    В какую дичь?
    Не ошибиться бы,
    Вселенский бич!

    «Люд земледельческий,
    Вставай с постелею!»
    И вот с расстрельщиком
    Бредет расстрелянный,

    И дружной папертью,
    - Рвань к голытьбе:
    «Мир белоскатерный!
    Ужо тебе!»

    22,02,1922

    ***
    Неподражаемо лжет жизнь:
    Сверх ожидания, сверх лжи…
    Но по дрожанию всех жил
    Можешь узнать: жизнь!

    Словно во ржи лежишь: звон, синь…
    (Что ж, что во лжи лежишь!) – жар, вал…
    бормот- сквозь жимолость- ста жал…
    Радуйся же! – Звал!

    И не кори меня, друг, столь
    Заворожимы у нас, тел,
    Души – что вот уже: лбом в сон,
    Ибо - зачем пел?

    В белую книгу твоих тишизн,
    В дикую глину твоих «да» -
    Тихо склоняю облом лба:
    Ибо ладонь – жизнь.

    8 июля 1922
  16. hopewell
    Оффлайн

    hopewell Новичок

    Credit:
    $856,00
    Book Reviews:
    0
    Илья Сельвинский
    Новелла о затяжном сне

    Что ни ночь — один и тот же сон.
    Как я жаждал наступленья ночи!

    С чего всё это началось? Однажды,
    когда я шел на службу к десяти,
    мне встретилась в пустынном переулке
    она. Мы разминулись. В ту же ночь,
    хоть я совсем о девушке не думал,
    приснилось мне, что я ей поклонился.
    Она ответила и улыбнулась.

    На следующий день, когда я снова
    пошел на службу к десяти, она
    мне встретилась в пустынном переулке.
    Под мышкой у нее была ракетка
    в клеенчатом чехле. Я поклонился,
    но девушка с надменным выраженьем
    откинула головку. Этой ночью
    мне снилось, будто мы сидели рядом
    на голубой скамейке у воды.
    Лица я не запомнил, но приметил
    лишь ямочку на подбородке... Утром
    я снова поклонился ей. Она
    по-прежнему откинула головку,
    и я увидел ямочку, которой
    не видел наяву. На этот раз
    мне снилось: девушка сидит на камне,
    а я в самозабвении сжимаю
    ее колени, милые колени,
    крутые, как бильярдные шары.
    Но больше я не кланялся. К чему?
    Ведь эта недотрога всё равно
    не обращала на меня вниманья.

    С тех пор прошло немало дней. И всё же
    все свои ночи проводил я с ней.
    Она меня не замечала днем,
    но в полночь приходила, целовала,
    шептала девичьим своим дыханьем
    заветные слова, которых я
    еще ни разу в жизни не слыхал.

    Как я был счастлив! Что за чудо — сон...
    Кто мог мне запретить? Мы с ней, бывало,
    лежали в дюнах у морской губы;
    схватившись за руки, бросались в волны,
    плескались, хохотали — всё как люди.
    Но утром, утром... В переулке снова
    она, любимая, пройдет, не глядя
    и даже отвернувшись. Белый свитер,
    такой пушистый... Клетчатая юбка...
    На каучуке желтые ботинки...

    Ушли недели, месяцы ушли.
    И вдруг в один из августовских дней
    она прошла в кроваво-красном платье
    и на руках несла ребенка в сон...
    Теперь она приснилась мне женой,
    а мальчик... Он, конечно, был моим.
    И вот тогда-то среди бела дня,
    когда я шел на службу... И она...
    Я вдруг остановился перед ней,
    как бык пред матадором, — будь что будет! —
    и чувствовал, как на моем лице
    все мышцы заплясали, точно маска...
    «Я больше не могу! — вскричал я зычно,
    и переулок отозвался гулом. —
    Поймите, больше не мо-гу-у-у!!!» Она
    испуганно взглянула на меня
    и шепотом ответила: «Я тоже...»
  17. MARIJaprosto MARIJa
    Оффлайн

    MARIJaprosto MARIJa Новичок

    Credit:
    $0,00
    Book Reviews:
    0
    Из Гумилева еще нравится

    Я знаю женщину: молчанье,
    Усталость горькая от слов,
    Живет в таинственном мерцаньи
    Ее расширенных зрачков.

    Ее душа открыта жадно
    Лишь тонкой музыке стиха,
    Пред жизнью дальней и отрадной
    Высокомерна и глуха.

    Неслышный и неторопливый,
    Так странно плавен шаг ее,
    Нельзя назвать ее красивой,
    Но в ней все счастие мое.

    Когда я жажду своеволий
    Я смел и горд — я к ней спешу
    Учиться мудрой сладкой боли
    В ее истоме и бреду.

    Она светла в часы томлений
    И держит молнии в руке,
    И четки сны ее, как тени
    На райском огненном песке.
  18. Семен Кузьмич
    Оффлайн

    Семен Кузьмич Новичок

    Credit:
    $1.532,01
    Book Reviews:
    0
    Ребята и девушки, если так и дальше пойдет, то можно устраивать литературный вечер. И это хорошо. А еще недавно некоторые всерьез утверждали, что поэзия умерла. Ерунда.
  19. hopewell
    Оффлайн

    hopewell Новичок

    Credit:
    $856,00
    Book Reviews:
    0
    Сергей Есенин



    ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК
    Друг мой, друг мой,
    Я очень и очень болен.
    Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
    То ли ветер свистит
    Над пустым и безлюдным полем,
    То ль, как рощу в сентябрь,
    Осыпает мозги алкоголь.

    Голова моя машет ушами,
    Как крыльями птица.
    Ей на шее ноги
    Маячить больше невмочь.
    Черный человек,
    Черный, черный,
    Черный человек
    На кровать ко мне садится,
    Черный человек
    Спать не дает мне всю ночь.

    Черный человек
    Водит пальцем по мерзкой книге
    И, гнусавя надо мной,
    Как над усопшим монах,
    Читает мне жизнь
    Какого-то прохвоста и забулдыги,
    Нагоняя на душу тоску и страх.
    Черный человек
    Черный, черный...

    "Слушай, слушай,-
    Бормочет он мне,-
    В книге много прекраснейших
    Мыслей и планов.
    Этот человек
    Проживал в стране
    Самых отвратительных
    Громил и шарлатанов.

    В декабре в той стране
    Снег до дьявола чист,
    И метели заводят
    Веселые прялки.
    Был человек тот авантюрист,
    Но самой высокой
    И лучшей марки.

    Был он изящен,
    К тому ж поэт,
    Хоть с небольшой,
    Но ухватистой силою,
    И какую-то женщину,
    Сорока с лишним лет,
    Называл скверной девочкой
    И своею милою".

    "Счастье,- говорил он,-
    Есть ловкость ума и рук.
    Все неловкие души
    За несчастных всегда известны.
    Это ничего,
    Что много мук
    Приносят изломанные
    И лживые жесты.

    В грозы, в бури,
    В житейскую стынь,
    При тяжелых утратах
    И когда тебе грустно,
    Казаться улыбчивым и простым -
    Самое высшее в мире искусство".

    "Черный человек!
    Ты не смеешь этого!
    Ты ведь не на службе
    Живешь водолазовой.
    Что мне до жизни
    Скандального поэта.
    Пожалуйста, другим
    Читай и рассказывай".

    Черный человек
    Глядит на меня в упор.
    И глаза покрываются
    Голубой блевотой.
    Словно хочет сказать мне,
    Что я жулик и вор,
    Так бесстыдно и нагло
    Обокравший кого-то.

    . . . . . . . . . . .
    . . . . . . . . . . .

    Друг мой, друг мой,
    Я очень и очень болен.
    Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
    То ли ветер свистит
    Над пустым и безлюдным полем,
    То ль, как рощу в сентябрь,
    Осыпает мозги алкоголь.

    Ночь морозная...
    Тих покой перекрестка.
    Я один у окошка,
    Ни гостя, ни друга не жду.
    Вся равнина покрыта
    Сыпучей и мягкой известкой,
    И деревья, как всадники,
    Съехались в нашем саду.

    Где-то плачет
    Ночная зловещая птица.
    Деревянные всадники
    Сеют копытливый стук.
    Вот опять этот черный
    На кресло мое садится,
    Приподняв свой цилиндр
    И откинув небрежно сюртук.

    "Слушай, слушай!-
    Хрипит он, смотря мне в лицо,
    Сам все ближе
    И ближе клонится.-
    Я не видел, чтоб кто-нибудь
    Из подлецов
    Так ненужно и глупо
    Страдал бессонницей.

    Ах, положим, ошибся!
    Ведь нынче луна.
    Что же нужно еще
    Напоенному дремой мирику?
    Может, с толстыми ляжками
    Тайно придет "она",
    И ты будешь читать
    Свою дохлую томную лирику?

    Ах, люблю я поэтов!
    Забавный народ.
    В них всегда нахожу я
    Историю, сердцу знакомую,
    Как прыщавой курсистке
    Длинноволосый урод
    Говорит о мирах,
    Половой истекая истомою.

    Не знаю, не помню,
    В одном селе,
    Может, в Калуге,
    А может, в Рязани,
    Жил мальчик
    В простой крестьянской семье,
    Желтоволосый,
    С голубыми глазами...

    И вот стал он взрослым,
    К тому ж поэт,
    Хоть с небольшой,
    Но ухватистой силою,
    И какую-то женщину,
    Сорока с лишним лет,
    Называл скверной девочкой
    И своею милою".

    "Черный человек!
    Ты прескверный гость!
    Это слава давно
    Про тебя разносится".
    Я взбешен, разъярен,
    И летит моя трость
    Прямо к морде его,
    В переносицу...

    . . . . . . . . . .

    ...Месяц умер,
    Синеет в окошко рассвет.
    Ах ты, ночь!
    Что ты, ночь, наковеркала?
    Я в цилиндре стою.
    Никого со мной нет.
    Я один...
    И - разбитое зеркало...
    <1923-> 14 ноября 1925

    Сергей Есенин. Сочинения.
    Москва: Книжная палата, 2000.
  20. MARIJaprosto MARIJa
    Оффлайн

    MARIJaprosto MARIJa Новичок

    Credit:
    $0,00
    Book Reviews:
    0
    Конечно, не могу забыть Никольского!!! :rolleyes:
    Просто обожаю ВОСКРЕСЕНИЕ и соответственно его основного Автора

    В моей душе осадок зла
    И счастья старого зола
    И прежних радостей печаль
    Лишь разум мой способен вдаль
    До горизонта протянуть
    Надежды рвущуюся нить
    И попытаться изменить хоть что-нибудь

    Пустые споры, слов туман,
    Дворцы и норы, свет и тьма,
    И утешенье лишь в одном-
    Стоять до смерти на своем,
    Ненужный хлам с души стряхнуть,
    И старый страх прогнать из глаз.
    Из темноты на свет шагнуть,
    Как первый раз.
    И в узелок опять связать
    Надежды рвущуюся нить
    И в сотый раз себе сказать,
    Что можно что- то изменить.
    Пускай не стоит свечь игра,
    Поверь опять, что победишь.
    В конечном счете будет прав
    Тот, кто зажег огонь добра.
    В моей душе осадок зла
    И счастья старого зола
    И прежних радостей печаль
    Лишь разум мой способен вдаль
    До горизонта протянуть
    Надежды рвущуюся нить
    Еще раз может быть рискнуть
    Чтобы хоть что-то изменить когда-нибудь
  21. mihalev
    Оффлайн

    mihalev Новичок

    Credit:
    $797,00
    Book Reviews:
    0
    Весной будет презентация 3-го тома "Поэтическое Вече", в частности на котором представлены представители :) смоленской поэзии... Данный литературный штук будет распространяться в библиотеках России с целью ознакомить читателя с кусочками современной поэзии...</div>
  22. Семен Кузьмич
    Оффлайн

    Семен Кузьмич Новичок

    Credit:
    $1.532,01
    Book Reviews:
    0
    mihalev, если не сложно, можно назвать смоленских поэтов, которые будут представлены в "Поэтическом вече". Названьице сборника, конечно, так себе. Поэзия - дело интимное, а тут ВЕЧЕ! Может быть, это сборник гражданской лирики? Тогда, конечно, нормально. :rolleyes:
  23. Семен Кузьмич
    Оффлайн

    Семен Кузьмич Новичок

    Credit:
    $1.532,01
    Book Reviews:
    0
    Куда же без Бродского?! Нравится вот это:

    Иосиф Бродский
    Песня


    Пришел сон из семи сел.
    Пришла лень из семи деревень.
    Собиралась лечь, да простыла печь.
    Окна смотрят на север.
    Сторожит у ручья скирда ничья,
    и большак развезло, хоть бери весло.
    Уронил подсолнух башку на стебель.

    То ли дождь идет, то ли дева ждет.
    Запрягай коней да поедем к ней.
    Невеликий труд бросить камень в пруд.
    Подопьем, на шелку постелим.
    Отчего молчишь и как сыч глядишь?
    Иль зубчат забор, как еловый бор,
    за которым стоит терем?

    Запрягай коней да вези меня.
    Там не терем стоит, а сосновый скит.
    И цветет вокруг монастырский луг.
    Ни амбаров, ни изб, ни гумен.
    Не раздумал пока, запрягай гнедка.
    Всем хорош монастырь, да с лица - пустырь,
    и отец игумен, как есть, безумен.

    1964
  24. Xandr
    Оффлайн

    Xandr Новичок

    Credit:
    $698,73
    Book Reviews:
    0
    А мне это раньше очень нравилось

    Эдуард Асадов
    ПАДАЕТ СНЕГ

    Падает снег, падает снег -
    Тысячи белых ежат...
    А по дороге идет человек,
    И губы его дрожат.

    Мороз под шагами хрустит, как соль,
    Лицо человека - обида и боль,
    В зрачках два черных тревожных флажка
    Выбросила тоска.

    Измена? Мечты ли разбитой звон?
    Друг ли с подлой душой?
    Знает об этом только он
    Да кто-то еще другой.

    Случись катастрофа, пожар, беда -
    Звонки тишину встревожат.
    У нас милиция есть всегда
    И "Скорая помощь" тоже.

    А если просто: падает снег
    И тормоза не визжат,
    А если просто идет человек
    И губы его дрожат?

    А если в глазах у него тоска -
    Два горьких черных флажка?
    Какие звонки и сигналы есть,
    Чтоб подали людям весть?!

    И разве тут может в расчет идти
    Какой-то там этикет,
    Удобно иль нет к нему подойти,
    Знаком ты с ним или нет?

    Падает снег, падает снег,
    По стеклам шуршит узорным.
    А сквозь метель идет человек,
    И снег ему кажется черным...

    И если встретишь его в пути,
    Пусть вздрогнет в душе звонок,
    Рванись к нему сквозь людской поток.
    Останови! Подойди!
  25. Letnab
    Оффлайн

    Letnab Новичок

    Credit:
    $3,00
    Book Reviews:
    0
    Немного восточной мудрости
    Омар Хаям

    Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
    Два важных правила запомни для начала:
    Ты лучше голодай, чем что попало есть,
    И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
    * * *
    Я знаю этот вид напыщенных ослов:
    Пусты, как барабан, а сколько громких слов!
    Они рабы имён. Составь себе лишь имя,
    И ползать пред тобой любой из них готов.
    * * *
    Нам жизнь навязана; её водоворот
    Ошеломляет нас, но миг один – и вот
    Уже пора уйти, не зная цели жизни…
    Приход бессмысленный, бессмысленный уход!

Поделиться этой страницей