Ну, тогда современная женщина подходит к мужчине на улице, знакомится, осыпает комплиментами, приглашает в ресторан, встречает на своём автомобиле, везёт, поит, кормит, засыпает приятными эсэмэсками, дарит всякие мелочи, ещё встречает/поит/кормит, затем ещё и ещё, затем приглашает домой на романтический ужин, опять кормит/поит, трахает, взбивает подушки и укладывает спать или вызывает такси (по желанию), а впоследствии не давит на мозх. Где-то так.=)
Последние 3-5 тысяч лет мужчины рулили без каких-либо светофоров эмансипации. И по сути дела мачизм в отношении "деток" вещь за которую в идеале надо давать по морде! Ниже привожу интересный исторический текст, где священник села Пушкино ныне в Сафоновском районе описывает, в частноси, отношение к женщине. Женщина не просто друг человека, она тоже человек! Если отбросить крайности эмансипации, то нам здрово повезло. Современная культура дает возможность человеческих и гуманных взаимоотношений мужчин и женщин. При этом различия между ними навсегда, слава Богу! Наверное, среди женщин есть как4ой-то процент пацанствующих "амазонок", но, к счастью, женщины, даже кгда в США и в России президентом станет женщина, останутся женщинами со всей своей прекрасной неопределенностью! Поэтому в Женском клубе столько мужиков и тусуется! Правильная ставка! Александр КОНОКОТИН, священик села Пушкино, 1878 г. ...Глава семейства – хозяин, в своем доме распоряжается вполне деспотически, и всякое слово его считается за закон. Если хозяин дома напьется водки до безумия, то у них не считается пороком и на это дело смотрят очень равнодушно: троху (т.е. немного) подпил, обыкновенно говорят кто-либо из семьи, да это ничего, за то он хозяин. Подвыпивший хозяин не терпит никаких уже выговоров и противоречий в семье, в противном случае – побои неминуемы. Если обсуживается в семействе какое-либо дело, то женщины не имеют, почти, никакого права голоса, а особенно в присутствии хозяина дома, они должны только слушать и решению повиноваться. В отсутствии хозяина иногда и случается женщинам пошуметь между собою, но едва завидят идущего хозяина – все смолкло. Если же придется ему застать ссору женщин: тогда тотчас же начинается свой суд и своя расправа, иногда и безчеловечная… нередко случается, что после подобных расправ, вступается муж за обиженную жену, и, тогда вскоре бывает раздел имения на части отчего впоследствии две воюющие стороны терпят страшную бедность. Хозяин, когда отлучается из дома куда нибудь, редко оставляет ключи жене от кладовых и амбаров, но берет их с собою, привешивая, обыкновенно в этом случае к поясу – он, как кажется, не доверяет и самой жене. Словом – жизнь женщин в этом крае, который я описываю, безутешна и неестественна. На них редко смотрят как на человека мыслящего и свободно действующаго, а как на вещь или средство к удовлетворению грубых своих страстей… Сколько упреков, сколько насмешек сыплется, иногда, на их бедные головы, но они должны все переносить и переносят их терпеливо, в противном случае мужицкая рука никак не пощадит ребер несчастной жертвы. «Ты баба,- говорит обыкновенно хозяин дома или разъяренный муж, у тебя волос долог, да ум короток, твое дело – слушай, а что приказывают – исполняй». Срываются с языка и такого рода выражения: «молчи, ведь ты знаешь, что курица не птица, а баба не человек»,- и бедное, угнетенное создание молчит, как будто примеряясь с мыслью, что она и подлинно не человек. В нашей местности и неслыхивано, чтобы когда муж давал жене денег на наряды, он скорее их пропьет. А если когда женщина и покупает себе какой-либо ничтожный наряд, то эти деньги она скопляет посредством продажи холста, который еще мало-мальски находится в ее распоряжении. Это-то кажется, как нужно предполагать, и есть единственная причина тому, что у нас женщины одеваются в домашнем быту отвратительно. Наряд женщин составляют: толстая, серая рубашка, с большим прорехом напереди (по молдавански), суконная полосатая юбка (саян), на голове наметка (это тонкое полотенце, которым обыкновенно обвязывают голову) и всегда босая, кроме зимы. Если же идут в гости или в церковь (например, летом или весною) обуваются в лапти, а некоторые (с недавнего между прочем времени) и в сапоги, надевают сверху толстого сукна безрукавку, а зимою – из белых овчин полушубок. Мужчины дома ходят в одних рубашках, без всякой сверху напрятки, подпоясываются тонким шерстяным поясом, на котором висят следующие атрибуты: трубка с чубуком, медный гребешок и ключ от заветной казны. В праздники одеваются в полужупанник (это короткий шерстяной полукафтан цвета серого, но большею частью – белого), обуваются в лапти с белыми онучами, иные – в сапоги и на голове – белый колпак. Зимою надевают серый или белый армяк, полушубок, а иные нагольный (некрытый) белый тулуп, на голове овчинная шапка. С тех же пор, как вблизи села Пушкина прошла Бресто-Московская железная дорога, крестьяне стали одеваться щеголеватее: у многих из них завелись поддевки тонкаго сукна (у молодых парней, ходящих с рядчеством на работу) вместо лаптей, начали носить сапоги с подковками на каблуках, вместо шапок овчинных и колпаков – надевают картузы, а на шею уже завертывают (вместо бывшей по обыкновению, какой-либо тряпицы) шарфы. Значит – луч прогресса коснулся и наших жителей. Девицы одеваются точно так же, как и женщины, с тем только различием, что они вместо наметки, надевают на голову обручек из тонкого и короткого полотенца, в три пальца шириною, пуская концы назад. В таком наряде они являются в церковь за несколько верст при 20 и 25 градусном морозе, не прикрывая головы еще более ничем. Вот и весь наряд крестьян в нашей местности.</div>
